Украина почти опустошила западные арсеналы

Небольшой американский город Скрантон, штат Пенсильвания, до сих пор был известен двумя фактами: здесь родился президент Джо Байден, и здесь снимали популярный сериал "Офис".

Но теперь для всех, кто желает продолжения боевых действий на Украине, город, а точнее его оружейный завод , – символ надежды на то, что у украинской армии не кончатся боеприпасы. Репортеры СNN отсняли весь процесс превращения раскаленных болванок в снаряды калибра 155 миллиметров. В месяц скрантонские оружейники выпускают 11 тысяч таких боеприпасов. Правда журналисты тут же расстраивают зрителя – украинская армия эту норму расстреливает всего за полнедели, а значит надо больше заводов. В планах – стройки в Техасе и Канаде.

"Прямо сейчас мы удовлетворяем все свои нужды, но запросы растут. Чтобы построить новые заводы понадобится год или полтора", – говорит помощник министра обороны США по закупкам Даг Буш.

А ведь снаряды нужны не только ВСУ – стремительно пустеют американские арсеналы. Оружейное лобби берет на себя повышенное капиталистическое обязательство.

"Цель на ближайшие два года – в пять раз увеличить производство артиллерийских снарядов – выпускать по 70 тысяч в месяц. В два раза увеличить производство Javelin – по 4 тысячи в месяц. На 30% увеличить производство ракет", – говорят журналисты.

Пока же до Украины еще не дошли ни танки Leopard, ни бронетранспортеры Bradley, хотя их замечают все ближе к польской границе. Но на смену так называемой "танковой коалиции" приходят разговоры о "коалиции самолетной". Украина просит истребители F-15, но даже самые ярые союзники, поляки, признают: обучить управлять им летчиков быстро не получится.

"Если украинские пилоты будут готовиться к этому, то, без сомнения, обучение займет много месяцев. Зато если будут предоставляться самолеты МиГ-29 или, например, самолеты Су, то украинские пилоты готовы летать на них практически сразу. На самом деле, они могли бы на них просто сразу улететь домой", – считает президент Польши Дуда.

Речь идет о МиГ, состоящих на вооружении польской армии. Это порядка 20 машин. Идея так быстро заткнуть дыру в небе над фронтом, похоже, нравится Белому дому.

"Мы никогда не диктуем партнерам, что они должны делать. И если наш союзник хочет передать истребитель Зеленскому, это его суверенное решение. Имеет право", – заявил координатор по стратегическим коммуникациям Совета национальной безопасности при Белом доме Джон Кирби.

Политические решения тесно связаны с пропагандой, и вот уже на американских телеканалах сюжет о том, как же тяжело украинским войскам воевать на старой советской технике. В качестве примера – пилоты вертолетов Ми-8.

"Этим вертолетам советской эпохи уже по 30 лет. Они очень уязвимы, поэтому нам приходится лететь буквально чуть выше верхушек деревьев", – утверждают пилоты.

Эта авиабригада носит имя Сикорского. С одной стороны, пионера вертолетостроения. С другой – основателя компании, и сейчас производящей главные боевые вертолеты США – например Black Hawk. Так что для американской публики намек максимально ясный. А политиков США и уговаривать не надо. Даже республиканцы теперь обвиняют президента-демократа только в одном – слишком мало оружия для Украины.

"Если бы он действовал быстрее, то помог бы украинцам добиться еще большего успеха, чем сейчас. Представляется, что поставки оружия постоянно запаздывают. Жаль, конечно, что общественное мнение меняется не в лучшую сторону, но хотелось бы заверить американский народ: это невероятно важно", – заявил сенатор Митч Макконел.

Об общественном мнении теперь отлично знает молодой конгрессмен из Нью-Йорка Риччи Торрес. На встрече с избирателями ему пришлось услышать другую точку зрения .

"Если бы мы дали Путину гарантии безопасности, о которых он просил, ничего этого сейчас бы не было. И когда вы говорите, что Путин все начал – это не так! Конфликт начали НАТО и США", – говорят американские избиратели.

Но таких людей с другим мнением в Европе и США не слушают. А значит продолжает работать схема "деньги-оружие-деньги". В Америке уже подсчитали: такого военного производства страна не знала ровно 70 лет – с окончания Корейской войны.