Пустое Рождество

В  северной части Сергиево ­- Посадского района ( теперь округа ) есть деревня Пустое Рождество . Её история уходит вглубь на четыре века , а в легендах фигурируют Смутное время , польско- ­ литовское нашествие и опустошение . Как жила деревня в советские годы и несколько раньше , нам рассказали местные жители .

« Все мы тут родственники »

Ещё на подъезде, на вспаханных и уже засеянных полях, мы увидели стаю журавлей. Но сфотографировать их не удалось: услышав хлопок двери автомобиля, птицы взмыли в небо и быстро скрылись из виду.

Подойдя к окраине деревни, мы решили идти на звуки радио, громко вещающего с одного из дворов. «Здравствуйте! Есть кто дома?» — громко начала звать я. Откликнулась собака, охранявшая территорию за деревянным забором. А потом подоспел и хозяин.

Николай Жуйков фотографироваться наотрез отказался, но про детство немного рассказал:

— Я родился в Пустом Рождестве, в нашей деревенской больнице, её уже давно нет. В школу ходил до четвёртого класса здесь же. А потом мы с мальчишками и девчонками собирались на краю деревни и топали километра 3-­4 до Хребтова. Бывало, кто­-нибудь на лошади туда едет и нас прихватит. Мама работала дояркой, а папа трактористом. Я отучился в Краснозаводске на электромонтёра, после учёбы распределили работать в Королёв (который тогда назывался Калининградом. — Прим . ред . ). Сюда вернулся уже на пенсии. Этот дом мои родители построили, когда я родился. Мы с ним ровесники, нам по 64 года.

Эстафету разговора приняла подошедшая женщина.

— Мы тут почти все родственники. Ну, что вам рассказать? — бодро начала рассказ Надежда Васильевна.

«Так и стало Рождество пустым»

Надежда Васильевна Скороходова (Сусерова в девичестве), как и Николай, родилась в местной больнице.

— Помимо больничного корпуса с террасой, где принимали врачи и лежали пациенты, там было двухэтажное здание, в нём жили медсёстры. На этой же стороне был дом врача. Я его хорошо помню. У него единственного в деревне были индюки. Ох, и боялась же я их!

Надежда Васильевна рассказала, что дедушка её работал в лесничестве, а бабушка Алёна была домохозяйкой. Оба 1896 года рождения. Они рассказывали, что когда­-то село было богатым, помещичьим. Окрестные поля засеивали, крестьяне держали скотину, в селе были своя маслобойня и магазин.

— Почему Рождество Пустое? Доподлинно сказать не могу, но наши бабушки рассказывали так: во время русско-­польской войны в XVII веке поляки вошли в наше село. Раньше здесь была церковь Рождества Христова, и накануне Рождества они украли из неё главную икону. Так и стало наше Рождество Пустым. Других версий мы не знаем.

Местные «летописи» были утрачены по случайности. Старожил Ольга Николаевна вела тетрадку, куда записывала всё о деревне и о её жителях. Но однажды к ней в гости приехали внуки — и кинули тетрадь в печку, не зная её ценности. Ольга Николаевна очень переживала, возраст и память уже не позволяли восстановить утерянное.

— А пойдёмте, я вас познакомлю с бабушкой Ниной. Это тоже моя родственница. Ей в ноябре 90 лет исполнится, — предложила наша провожатая.

Пока мы шли, Надежда Васильевна вспоминала:

— Я же сюда, в основном, приезжала на лето к бабушке с дедушкой. Родители в 1947 году поженились и уехали из Пустого в Пересвет. Там как раз стройка была. Когда мы были маленькие, бегали на дачу за ягодами к тому самому Сергею Павловичу Королёву, у него там был свой домик. А вот эти ели ещё в моё детство были очень большие. Сложно даже представить, сколько им лет.

«Можно книгу написать»

Перед забором старинного дома — детская площадка и два трактора. Этот дом — родовое гнездо бабушки и дедушки Надежды Васильевны. Сейчас в нём живут её родственники. Бабушка Нина со старшей дочерью работали на огороде, но, завидев на участке гостей, отложили рабочие перчатки.

Из раннего детства бабушка Нина хорошо помнит, как с родителями ходила в церковь и потеряла там платок: «Он был яркий, шерстяной. До сих пор в глазах мерещится. Я так переживала!»

Старейшая жительница деревни рассказывает, что здесь был свой колхоз, где многие работали, а на полях сеяли лён: «Бригадир нам, девчонкам, печенье даст, а мы сидим и бьём семена». Помнит бабушка и то, как в 14 лет лошадь запрягала сама, да боронила. Пахать не заставляли, это делали мальчишки.

Когда ей было 16 лет, заболела мама, её положили в больницу. Мама работала кладовщиком на местном складе-­зернохранилище, который размещался в закрытой к тому времени церкви. Чтобы рабочее место не пропадало, работу предложили тогда ещё совсем юной Нине, и она согласилась. Говорит, что папа тоже работал в церкви, сторожем: «Его как-­то один раз даже подстрелили, но он выжил, а вот на войне от пули судьба не уберегла».

Запомнился и случай, когда чуть под следствие не пошла: кто­-то ограбил склад, вызвали милицию. Сотрудники правоохранительных органов нашли улики, поэтому подозрения с юной девушки были сняты. «А так бы сидеть мне девчонкой в тюрьме. С этим раньше очень строго было. Такая жизнь, что книгу можно написать», — с волнением рассказывает бабушка Нина.

После войны из Хребтова пришло распоряжение разобрать церковь, а кирпич сдать в колхоз на стройку. Приказы не обсуждались — так деревня стала Пустой не только без иконы, но и без церкви вообще.

Любовь с пятого класса

Владимир Васильевич Веденеев тоже родился в Пустом Рождестве. Но семья жила в деревне Вонякино, она находится в двух километрах. Общаться с будущей супругой он начал, когда оба из начальной школы перешли в пятый класс в хребтовскую школу. «Тогда и влюбился в неё», — говорит он. Сначала дружили как дети, а когда стали подростками — начали встречаться. На свидания ходили в клуб, который тогда размещался в церкви села Хребтово. Как полагалось, любимую провожал до дома, а потом по темноте шёл в свою деревню.

Надежда — тогда ещё  невеста Владимира Васильевича — после школы поступила в медицинское училище, а суженый перед тем, как уходить в армию, решил, что жениться нужно до начала службы. Свадьбу сыграли в Вонякине в апреле, а через месяц новоявленный супруг отправился отдавать долг Родине. Пока Надежда ждала два года мужа из армии, работала в больнице Пустого Рождества медицинской сестрой. А уж когда Владимир Васильевич вернулся, молодая семья уехала жить в Краснозаводск.

В родную деревню приехали уже на пенсии, построили новый дом: «У меня на участке до сих пор сохранилась часть фундамента от бани, которая была при больнице. А перед домом ещё виден фундамент больничной кухни. Ближе к забору был подземный ход, который соединял церковь с часовней. У самой церкви было рядом кладбище. Я его хорошо помню. Там был похоронен один поляк. Видимо, ещё с тех времён, когда икону крали».

В какие годы больницу закрыли, никто из наших собеседников вспомнить не смог. Но все точно знают, что сначала уехал врач, потом фельдшеры, а вскоре из неё сделали что­-то вроде дома престарелых, который, впрочем, проработал недолго. В итоге здание растащили по кусочкам. «Наверняка, в каждом дворе по кирпичу от больницы сохранилось. Вот так место, в котором родились многие жители нашей деревни, навсегда осело в родных землях», — подмечает Владимир Васильевич.

Евгения Кинтушева

Фото Сергея Семенькова

Справка

По документам село Пустое Рождество известно с первой трети XVII века: впервые оно упоминается в Писцовых книгах 1628-29 гг.

В «Историко­-статистическом описании церквей и приходов Владимирской епархии», выпущенном в 1895 году, говорится: «Отчего село получило такое оригинальное названіе, удовлетворительнаго объясненія не имеется. Есть местное преданіе, что въ смутное время поляки опустошили это поместье, принадлежавшее Палицынымъ, разграбили храмъ и похитили храмовую икону Рождества Христова, отсюда и стали называть село Пустымъ Рождествомъ, но въ офиціальныхъ документахъ XVII и XVIII столетій село называлось Рождественскимъ».

Первым известным владельцем села был переславец Иван Михайлович Палицын (отметим, что к тому же роду принадлежал знаменитый келарь Троицкого монастыря Авраамий Палицын. — Прим . Ред . ).

Вплоть до XIX века в селе, последовательно сменяя друг друга по мере ветшания, располагались несколько деревянных церквей Рождества Христова. В 1836 году вместо последней по времени деревянной церкви был построен каменный храм с колокольней. Престолов в нём освятили три: во имя Рождества Христова, в честь Казанской иконы Божией Матери и в честь святого Димитрия, митрополита Ростовского. В храме хранилось ценное Евангелие 1677 года издания.

В начале 20-­х годов ХХ века в Пустом Рождестве было 52 крестьянских двора, проживало 258 человек. Пустое Рождество входило в состав совхоза «Торгашинский». В селе были фельдшерско­медицинский пункт, школа, магазин, телефон. Церковь была закрыта в конце 1930­х и впоследствии сломана.

Житель села Н. А. Слёзкин в 1940 году нашёл на своём огороде кубышку с серебряными монетами общим числом около 700 штук. Самая любопытная из них — древняя псковская деньга. Также были деньги времён Ивана Грозного, царя Фёдора Ивановича, Бориса Годунова, Василия Шуйского, Михаила Романова и польского королевича Владислава. Очевидно, клад был спрятан в середине XVII века, вскоре после окончания Смутного времени.