Я верю в успех нашего общего дела

Ваши высокопреподобия и преподобия, уважаемые профессора и преподаватели, дорогие студенты, братья и сестры! С чувством светлой радости и сильного волнения приветствую всех вас в стенах родной alma mater, в которой прошли, нет, пронеслись самые лучшие годы моей жизни — двенадцать счастливых лет ученичества и учительства! Чтобы в полной мере ощутить, насколько блаженной была эта пора, мне нужно было пережить семь очень трудных, но незабываемо прекрасных лет вдали от родины, в среде иноплеменников-иноверцев с их древними традициями и культурой, познать загадочный пыльный и знойный Восток, нежно полюбить и мучительно возненавидеть его. Таково одно из непостижимых свойств русской души — одновременно любить и ненавидеть.

Приобретя бесценный опыт созидания новой епархии, подъяв по мере своих немощных сил бремя апостольское, я вновь оказался Промыслом Божиим в стенах, казалось бы, потерянной и вдруг счастливо обретенной, любимой и дорогой моему сердцу Московской духовной академии. Не передать словами, как мне не хватало в моей горной пустыне динамичной, остроумной, пытливой, иногда пугающе строгой, но чаще добродушно-веселой академической среды — этих умных глаз, ученых речей, захватывающих дискуссий и незабываемых историй из уст убеленных сединами академических старцев. С каким словом может обратиться к вам, уважаемые учителя и наставники, тот, кто сам готов слушать ваши мудрые речи день и ночь? Какое назидание способно тронуть души молодых людей, каждый день слушающих множество назиданий?

Еще будучи студентом Академии, знакомясь с трудами знаменитых церковных историков, наших и особенно зарубежных, я не раз претыкался на одном месте, касающемся жизни выдающихся учителей Церкви, таких как святители Василий Великий и Иоанн Златоуст или преподобный Иоанн Дамаскин. Получив блестящее светское, как правило, языческое образование, эти столпы Церкви оставляли мир и уходили в монастырь с суровым уставом в послушание к невежественным, грубым, но святым старцам. Подорвав свое здоровье в суровых аскетических подвигах, став практически инвалидами, те, кого Церковь будет именовать Вселенскими учителями, как бы отказывались от всех своих знаний, отрекались от учености, принося ее в жертву Богу.

Характерное свойство человеческого ума состоит в том, что нам легче познать и запомнить то, что мы любим. Но то, что мы любим, пленяет нас и начинает обладать нами. Сколько удивительных шедевров создал человеческий гений в литературе, искусстве, архитектуре! Сколько чудных открытий совершает просвещенный дух в самых разных областях науки! Способность к творчеству и научным исследованиям раскрывает в нас образ Творца и таит в себе источник пленительного наслаждения, столь упоительного, что вкушающие от него становятся вечно алчущими и жадущими. Свобода творчества раскрывает бесконечные горизонты познания. Но святой апостол Павел — пламенный проповедник христианской свободы — предупреждает: «Всё мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1 Кор. 6:12). Столь значимая для светской науки и культуры свобода мысли и творчества в духовном измерении может оказаться настоящим пленом, когда ученый, писатель или художник обладают знанием, талантом и мастерством, а годами накопленные знания, трудами взращенный талант и филигранно отточенное мастерство начинают властвовать над ученым, писателем или художником. Чтобы сбросить с себя бремя этой зависимости, чтобы самим стать свободными обладателями этих сокровищ, подвижники уходили в пустыни, отдавая все накопленные ими знания, опыт и мастерство Богу, и Бог возвращал им это богатство, очищенное от магии земной привлекательности. Этим обоженым знанием святые отцы просветили весь мир, заслужив звание Вселенских учителей. Оставили потомкам богатейшее богословское наследие — океан Божественной, святой мудрости. Но и море мудрости человеческой продолжает пениться своими волнами. Конечно, безопаснее плавать в мирных водах святоотеческой мудрости. Но Господь заповедал Своим ученикам ловить души пловцов бурного житейского моря. И для этого ловцы душ человеческих должны уметь бороться с его волнами, дерзать ходить по его водам, не пасовать перед ловкостью и смелостью тех, кто считает его своей стихией.

Современные проповедники Слова Божия в стенах духовных школ должны научиться искусству кормчего, ведущего корабль через девятый вал информационного шторма. В открытом бушующем море от знаний и навыков капитана зависят жизни людей. Но утишить разбушевавшуюся стихию может только Бог, спящий на корме корабля. Спящий, чтобы испытать тех, кому Он вверил корабль, научить их самой первой молитве апостолов: «Наставниче, наставниче, погибаем!» (Лк. 8:24). Искусство молитвы — самое трудное и важное в жизни христианина — совершенно забытое светским образованием, в духовных школах имеет первостепенное значение. 

Находясь в стенах Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, учащие и учащиеся Московской духовной академии имеют уникальную возможность получать духовное окормление у лаврских духовников. Синергия Лавры и Академии продолжается более двух веков с перерывом в тридцать лет с 1919 по 1949 год. Из большой кельи преподобного Сергия ежегодно выходят особые люди, даже внешне отличающиеся от своих современников. Эта инаковость отражает состояние просвещенного духа и дисциплинированного ума. Очень важно сохранить ее, пронести через все трансформации реформы духовных школ, чтобы образование в них оставалось именно духовным. Для этого необходимо поддерживать воспитательную работу на высоком уровне, свято чтить многолетние традиции духовного образования, завещанные нашими великими предшественниками — митрополитом Филаретом Московским и протоиереем Александром Горским, при которых Московская духовная академия достигла своего расцвета.

В последние годы Академия заметно расширилась, обустроилась, стала современным научно-образовательным центром Русской Православной Церкви стараниями двух ее ректоров — архиепископов Верейских Евгения и Амвросия. Первый — мой главный духовный наставник, сформировавший меня как монаха и священника, подготовивший к архиерейской хиротонии. Рекордно долгий период возглавлял владыка Евгений Московскую духовную академию. У нас, его подчиненных, складывалось убеждение, что сам преподобный Сергий желает, чтобы этот светильник как можно дольше горел на свешнице духовного образования. Ректорство же владыки Амвросия было столь ярким и насыщенным, что за самый короткий срок ему удалось сделать то, на что у менее одаренных людей ушли бы годы. Принимая штурвал управления Академией у таких опытных капитанов, я молю Бога, чтобы Он укрепил мои слабые руки, малодушное сердце и унывающий дух.

Руководитель должен быть смелым, бодрым и уверенным в успехе того общего дела, которое он совершает вместе со своими подчиненными. Только при этом условии рождается сплоченная команда единомышленников. Надеюсь, что все мы станем такой командой — начиная от заслуженных профессоров и заканчивая студентами подготовительного отделения. Я очень не люблю давать обещания, но все же хочу заверить вас всех, что приложу все свои силы, знания и опыт, чтобы и хозяйственно-бытовая жизнь Академии оставалась на должном уровне, и научная сфера развивалась, не уступая светской науке, и воспитательный процесс формировал в стенах духовной школы нравственно ответственных и духовно одаренных личностей, которыми Академия сможет гордиться. Прекрасно понимаю, что одних моих усилий будет недостаточно. Поэтому надеюсь на вашу помощь, дорогие профессора, преподаватели, студенты и сотрудники Академии. Ведь мы с вами находимся под тройной защитой и покровительством — в обители Пресвятой Троицы, под покровом Царицы Небесной и молитвенным заступничеством преподобного Сергия Радонежского.